Где она, милая девушка Салли?. Рассказ Рэя Брэдбери
Переводчик: Елена Петрова

« Все рассказы Рэя Брэдбери


« Вождение вслепую


I Wonder What's Become of Sally

1997


218

Кто-то тронул пожелтевшие клавиши, кто-то подхватил мелодию, а кто-то (это был я) впал в задумчивость. Текст песни медленно вливался в меня приятной, хотя и грустной волной:

Где она, милая девушка Салли?
Куда ее жизнь занесла?


Я стал напевать. Даже вспомнил, как там дальше:

Мы были вдвоем
В счастливом мире своем,
Но небо рухнуло, когда она ушла.


- Была у меня знакомая по имени Салли,- сказал я.

- Надо же,- не глядя, откликнулся бармен.

Как сейчас помню, - продолжал я.- Моя первая девушка. И действительно, как в песне поется, интересно узнать, куда ее жизнь занесла. Где-то она сейчас? Остается только надеяться, что у нее все в порядке: семья, пятеро детей, муж приходит домой вовремя, ну, может, разок в неделю задерживается, день рождения ее помнит - или не помнит, смотря как ей больше нравится.

- Нужно вам ее повидать,- отозвался бармен, протирая стакан и по-прежнему не глядя в мою сторону.

Я медленно потягивал джин.

Где она, милая девушка Салли?
Наверно, в чужой стороне.
Но если она
Осталась нынче одна,
Пусть ей Судьба укажет путь ко мне.


Завсегдатаи, сгрудившиеся вокруг пианино, допевали последние строчки. Я слушал, закрыв глаза.

Где она, милая девушка Салли, Куда ее жизнь занесла?

Пианино умолкло, и зал снова наполнился разговорами и приглушенным смехом.

Я поставил пустой стакан на стойку и, открыв глаза, с минуту его изучал.

- Знаете,- обратился я к бармену,- вы подали мне хорошую мысль...

С чего же начать? - думал я, выйдя на улицу, встретившую меня дождем и холодным ветром; приближалась ночь, мимо мчались автобусы и машины, и мир внезапно наполнился звуками. А начинать ли вообще? Может, не стоит?

Меня и прежде посещали такие мысли, постоянно. Иногда по воскресеньям, когда можно спать хоть целый день, я вдруг вскакивал от того, что мне слышался рядом чей-то плач, а проснувшись, чувствовал слезы на лице и спрашивал себя, какой нынче год - иногда даже приходилось идти за календарем, чтобы удостовериться. Бывало, в такие дни у меня возникало чувство, будто весь мир погрузился в туман, тогда я шел и открывал входную дверь, желая убедиться, что на лужайке действительно светит солнце. Эти ощущения приходили сами по себе. Просто пока я еще не успевал окончательно проснуться, вокруг меня роились прежние годы и в комнате как бы сгущались сумерки. В одно такое воскресенье я позвонил, через всю страну, школьному приятелю, Бобу Хартману. Он очень обрадовался, или по крайней мере сделал вид, и мы проговорили с полчаса, наобещав друг другу с три короба. Но нашим планам не суждено было сбыться: через год, когда он приехал в наш город, у меня было совсем другое настроение. Ведь так обычно и случается, правда? На секунду расчувствуешься, а потом оглядишься - и бежать.

Однако сейчас, стоя на тротуаре перед входом в бар "У Майка", я стал прикидывать и загибать пальцы: во-первых, моя жена уехала в другой город навестить мать. Во-вторых, была пятница, сулившая свободные выходные. В-третьих, я отлично помнил Салли, лучше, чем кто-либо другой. В-четвертых, мне просто захотелось прийти и сказать ей: "Привет, как жизнь?" В-пятых, за чем же дело стало?

И я принял решение.

Взяв телефонный справочник, я стал искать фамилию. Салли Эймс. Эймс, Эймс. Просмотрел все столбцы, но без толку. Впрочем, она, скорее всего, замужем. С женщинами всегда так: выходят замуж и берут себе чужое имя, чтобы исчезнуть без следа.

Ну что ж, тогда поищем родителей, сказал я себе.

Но их имена в справочнике тоже не значились. Старики либо куда-то переселились, либо умерли.

А как насчет общих знакомых? Джоан-как-там-ее. Боб-такой-то. Пару минут я тщетно напрягал память, и вдруг вспомнил одного парня, по имени Том Уэллс.

Я нашел номер телефона и позвонил.

- Будь я проклят, Чарли, ты ли это? - закричал он.- Вот здорово, приезжай ко мне. Как твои дела? Бывает же такое, столько лет прошло! А что, собственно?..

Я сообщил ему причину своего звонка.

- Салли? Тыщу лет ее не видел. Эй, Чарли, я слышал, у тебя все путем. Пятизначные суммы доходов, да? Неплохо для парня с нашей улицы!

На самом деле нас разделяла не улица, а какая-то тонкая грань, которую никто не видел, но все чувствовали.

- Ну, так как, Чарли, когда увидимся?

- Через пару дней позвоню.

- Да, Салли была миленькая девчонка. Я жене и то про нее рассказывал. Какие глаза! А волосы - просто необыкновенного цвета. А еще...

Том распинался, а мне на память приходила всякая всячина. Как Салли умела слушать, или делать вид, что слушает мои сказки о будущем. Внезапно я осознал, что сама она вообще никогда не говорила. Я не давал ей вставить и слова. Исполненный тупого самолюбия, как и все молодые парни, я день и.ночь напролет рисовал ей воздушные замки, которые тут же разрушал, один за другим, просто чтобы произвести на нее впечатление. Теперь мне стало неловко за себя, тогдашнего. Еще вспомнилось, как у нее горели глаза и вспыхивали румянцем щеки от этих россказней, как будто мои слова действительно стоили ее времени, юности и жизненных сил. Однако за все время, по-моему, я так ни разу и не сказал, что люблю ее. А стоило бы. Я никогда к ней не прикасался, разве что когда мы ходили за руку, никогда ее не целовал, и сейчас об этом пожалел. Но тогда я боялся, что если совершу хоть одну ошибку, например начну приставать с поцелуями, то она растает, как снег в летнюю ночь, и исчезнет навсегда. Так мы гуляли и разговаривали около года, вернее, говорил все больше я; а как мы расстались - не помню. Просто в какой-то момент, безо всякой причины, она взяла и ушла, примерно тогда же, когда мы окончили колледж. Я зажмурился и тряхнул головой.

- Помнишь, она когда-то хотела стать певицей, у нее был шикарный голос,- сказал Том.- Ей даже...

- Верно,- прервал я его.- Так оно и было. Ну, пока.

- Подожди секунду,- успел произнести его голос, но моя рука уже опустила трубку на рычаг.

Я отправился в тот район, где мы жили раньше, и начал поиски; заходил в продуктовые магазины, расспрашивал, встретил пару знакомых, которые меня так и не вспомнили, и в конце концов сумел кое-что выведать. Да, она замужем. Нет, точного адреса они не знают. Да, его фамилия - Маретти. Вроде бы на этой улице, в той стороне, через несколько кварталов, а может, совсем в другой стороне.

Я поискал имя Маретти в телефонной книге. Результат должен был бы меня насторожить. Телефона не было. Потом, обойдя еще три-четыре гастронома в указанном направлении, наконец-то узнал адрес. Дом номер три, четвертый этаж, вход со двора, квартира 407.

- Зачем тебе это нужно? - спрашивал я себя, поднимаясь по тускло освещенной лестнице, сквозь въевшийся запах пыли и несвежей еды.- Хочешь показать ей, как многого ты достиг, да?

- Нет,- ответил я самому себе.- Просто хочу видеть Салли, старую знакомую, и сказать ей то, что должен был бы сказать много лет назад: что по- своему очень ее любил. Я никогда ей этого не говорил - боялся. А теперь не боюсь: ведь все равно это ничего не изменит.

- Делаешь глупости,- сказал я себе и себе же ответил:

- А кто их не делает?

На площадке третьего этажа я остановился передохнуть. Меня обволакивал густой, неистребимый дух стряпни, полумрак гудел от рева телевизоров и детского плача, и тут у меня возникло чувство, что надо бы спуститься и уйти из этого дома, пока не поздно.

- Но ты уже почти на месте,- сказал я себе.- Давай-ка дальше, остался всего-то один этаж.

Медленно одолев последний пролет, я остановился перед некрашеной дверью. Из-за нее доносились шаги и детские голоса. Меня охватила нерешительность. Что я ей скажу? Привет, Салли, помнишь, мы катались на лодке в парке, кругом зеленые деревья, а ты стройная, как тростинка. Помнишь, как... ладно, замнем.

Я поднял руку.

Постучал.

Дверь открыла какая-то женщина, по виду лет на десять-пятнадцать старше меня. На ней было уцененное платье за два доллара, совсем не ее размера; в волосах кое-где пробивалась седина. Фигура раздалась не там, где надо, кожа вокруг рта покрылась сеткой морщин. Я чуть было не сказал: "Простите, я не туда попал, мне нужна Салли Маретти". Но промолчал. Салли была младше меня на добрых пять лет. Но это именно она выглядывала сейчас из-за двери, освещенная тусклой лестничной лампочкой. За ее спиной виднелась комната: ветхий абажур, линолеум на полу, единственный стол и убогие коричневые стулья, заваленные чем попало.

Мы стояли, глядя друг на друга через пространство в четверть века. Что было говорить? Привет, Салли, вот он я: преуспевающий бизнесмен, владелец фирмы, живу теперь на другом конце города, у меня отличная машина, дом, жена, дети окончили школу; вышла бы за меня - жила бы сейчас совсем по-другому. Она перевела глаза на массивное кольцо у меня на пальце, разглядела цветок в петлице, потом чистый ободок новой шляпы, которую я держал в руке, отметила перчатки, начищенные ботинки, флоридский загар, галстук от Бронзини. Наконец ее взгляд задержался на моем лице. Она ждала, как я поступлю: либо-либо. Я сделал самый разумный ход.

- Прошу прощения,- сказал я,- вас беспокоит страховое агентство.

- Не трудитесь,- раздался ответ,- нам страховка без надобности.

Она держала дверь открытой буквально одно мгновение, как будто опасаясь, что в любой момент может внезапно закричать от радости.

- Извините, что потревожил,- сказал я.

- Ничего страшного.

Я успел бросить еще один взгляд в комнату. Оказалось, я ошибался в своих предположениях. За столом сидели не пятеро, а шестеро детей, а также муж, смуглый, с недовольной миной, которая, вероятно, никогда его не покидала.

- Закрой дверь! - потребовал он.- Дует.

- Всего хорошего,- сказал я.

- До свидания,- ответила она.

Я отступил, и она закрыла дверь, не сводя глаз с моего лица; развернувшись, я пошел восвояси, но не успел спуститься с бурых каменных ступенек, как сзади меня окликнули. Голос был женский. Я сделал вид, что не слышал. Оклик повторился, и я замедлил шаги, но поворачиваться не стал. Через секунду кто-то взял меня за локоть, и только тогда я остановился и посмотрел через плечо.

Это была женщина из четыреста седьмой квартиры: ее глаза смотрели почти безумно, она тяжело дышала и чуть не плакала.

- Простите,- начала она, потом отшатнулась, но тут же взяла себя в руки.- Вы не подумайте, что я сумасшедшая. Скажите, вы случайно не...? Наверняка я ошиблась, но вы случайно не Чарли Макгро?

Я пришел в замешательство, а она, пристально вглядываясь в мое постаревшее лицо, пыталась отыскать хоть какую-то знакомую черточку.

От моего молчания ей стало неловко.

- Нет, я, в общем-то, была уверена, что это не вы,- сказала она.

- Что ж поделаешь,- ответил я.- А кто он такой?

- Ох,- вздохнула она, опустив глаза и подавив что-то похожее на смешок.- Не знаю, как объяснить. Мой молодой человек - так, что ли, только это было давным-давно.

Я взял ее за руку и немного задержал в своей.

- Жаль, что это не я. Мы с вами, наверно, многое смогли бы вспомнить.

- Может быть, даже слишком.- У нее по щеке проползла слеза, и она отстранилась.- Ну, нельзя объять необъятное.

- Это верно - нельзя,- повторил я и бережно отпустил ее руку.

Почувствовав нежность в моем движении, она решилась на последний вопрос.

- А это точно не вы?

- Хороший, видно, парень был этот Чарли.

- Лучше всех,- ответила она.

- Ну что ж,- проговорил я, помолчав,- прощайте.

- Нет, до свидания.

Развернувшись, она побежала наверх и с такой скоростью взлетела по лестнице, что едва не упала. На площадке она внезапно обернулась - глаза у нее сияли - и помахала. Я не собирался отвечать, но рука сама взмыла вверх.

Потом я целых полминуты стоял на месте и не мог пошевелиться, будто прирос к тротуару. С ума сойти, подумал я, угораздило же меня сломать то хорошее, что было в жизни.

В бар я вернулся уже перед закрытием. Почему-то пианист еще не ушел; видно, его не слишком тянуло домой.

После двойного бренди, сидя за кружкой пива, я сказал ему:

- Играйте что угодно, только не это: "Но если она осталась нынче одна, пусть ей Судьба укажет путь ко мне".

- Что это за песня? - спросил пианист, не снимая рук с клавиш.

- Точно не помню,- ответил я.- Что-то там... про эту... как же ее? Ах, да. Салли.



 

Читайте cлучайный рассказ!

Комментарии

Написать отзыв


Имя

Комментарий (*)


Подписаться на отзывы


Е-mail

Афина, 5 декабря 2023

Потешил свое любопытство. И уже почти забыл ее имя.

Анхель, 17 июля 2013

Сергей,конечно, красиво написал,но я не совсем согласна. Ведь недаром же в конце герой слышать не мог этой песни.Значит в душе его поселились грусть и разочарование. А бедная Салли ещё долго будет думать,что было бы, если бы она в молодости осталась с ним. Я сама как-то была на месте главного героя, и очень потом жалела, потому что вместо нежных воспоминаний юности меня преследовал образ несчастливого надломленного человека, а помочь не могла.

Сергей, 27 июля 2012

"На площадке она внезапно обернулась - глаза у нее сияли - и помахала"...."- Ну что ж,- проговорил я, помолчав,- прощайте.
- Нет, до свидания."....

Нет...Рэй именно этим подтекстом хотел донести...что каждый из них двоих хотел увидеть свою половинку...и увидел. И от этого стало легче на душе обоим....ведь "ее лицо просияло". Просто важно было просто без слов увидеться...а он "мягко сжал ее ладонь" (чего никогда не делал, когда был с ней). Каждый из них получил то, что хотел...и каждый из них стал богаче на несколько (а может и очень много) эмоциональных ощущений. Да, прошлого не изменить, НО, если ты хочешь что-то сделать (увидеть через много лет ТУ САМУЮ или ТОГО САМОГО, о котором/ой ты мечтал в юности), то обязательно надо это сделать...от тебя не убудет от этого. Лучше сделать, чем жалеть о том, что не сделал этого никогда..

Иринка, 5 мая 2011

А я расценила рассказ совсем по иному,чем Мадина...Мне кажется, и сам РБ хотел донести это до нас:"Не тревожьте прошлое.Не касайтесь его ради смутного любопытства.В большинстве случаев,после таких грубых вмешательств Вам не останется даже светлых воспоминаний о минувшем.Они просто будут разрушены".

Мадина, 30 августа 2010

Очень интересный рассказ.. Жизненный.. Но будь я на их месте, поступила бы по другому...

Написать отзыв


Имя

Комментарий (*)


Подписаться на отзывы


Е-mail


Поставьте сссылку на этот рассказ: http://raybradbury.ru/library/story/97/6/1/

Рассказ вошёл в сборники: