« Интервью
Было ли трудно придумать сюжет «Восставших из праха»?
Нет, нет. Я не обременяю себя. Всю работу делает моё подсознание. Когда приходит время что-то сделать, оно это делает. Я и не думаю об этих вещах — они просто происходят сами собой. Время идёт, иногда заканчиваешь быстрее — за неделю или месяц, иногда два или три года, ну а в этом случае — около 55 лет.
Всё это время вы писали кусочки романа?
Да, то и дело, но я не работал над ним много. Может раз в год.
А вы можете поддаться соблазну и написать ещё несколько таких рассказов об Эллиотах в будущем?
Никогда не знаешь причин, по которым что-то делаешь. Я никогда не задумывался о своей работе. Откуда появляются рассказы и почему они развиваются так, а не иначе. Я просто этого не знаю. Всё это держится в секрете от меня. Я думаю, что именно поэтому людям нравится моё творчество, потому что это очень честное творчество, очень интуитивное, очень призрачное. Это часто приходит ко мне, когда я просыпаюсь утром где-то в семь часов. Не то чтобы они мне снятся, но есть такое время между моментом, когда ты проснулся и полным бодрствованием, когда твоё сознание расслаблено и вещи приходят к тебе, ты им удивляешься и выпрыгиваешь из кровати, бежишь и записываешь их. Вот так случается со мной постоянно.
Всегда так с вами было?
Так было, я бы сказал, с 60 процентами моего творчества. Я не верю в сны. Люди говорят «Вам никогда не снились рассказы?». Нет, такого со мной никогда не было. Я убеждён, что в этом состоянии, когда ты просыпаешься, ты не думаешь разумно, но воспринимаешь вещи в этом состоянии, прежде чем полностью проснёшься.
Было ли это так же и 50 и 40 и 20 лет назад?
Нет, я научился расслабляться и наслаждаться собой лет 40 назад. 50 лет назад я слишком много думал о своих рассказах. Я начал извлекать пользу из расслабления и удовольствие от моего подсознательного «я» гораздо позже.
Почему вы решили сделать «Восставших из праха» романом, а не сборником рассказов?
Я не решаю эти вопросы. Если взять мои так называемые романы, то они и не романы вовсе. «Марсианские хроники» выглядят как роман, но это не так. Это сборник рассказов, которые я написал, не осознавая, что они имеют отношение друг к другу. Позже, гораздо позже, я собрал их вместе в книгу, которая стала похожа на роман. Точно так же с «Вином из одуванчиков»: сборник рассказов, собранных мной, так чтобы походило на роман. И так же с книгой «Зелёные тени, белый кит» — сборник моих рассказов об Ирландии и Джоне Хьюстоне. Я думаю, что не похож на всех тех писателей, что пишут сегодня, да и, наверное, на писателей всех времён, как раз в том, что пишу серию рассказов, а затем, позже оказывается, что написал книгу. И это тоже правда.
Прекрасная обложка «Восставших из праха» — рисунок Чарльза Адамса, сделанным для вашего рассказа «Возвращение» в журнале «Мадемуазель». А у вас в голове был образ замка, прежде чем вы увидели рисунок Чарльза Адамса?
Нет, это он меня вдохновил. У нас похожее воображение. Поэтому мы так хорошо уживаемся. Мне было 26 лет, когда я встретил его в Нью-Йорке и он только что закончил этот рисунок для журнала. Когда я увидел это, я понял, что он моя кровная душа. И мы начали планировать написать книгу вместе. Я собирался написать рассказы, а он — делать иллюстрации. Но время проходило, а мы не могли найти издателя, который бы заплатил — немножко денежек ему, немножко мне, чтобы мы могли работать над книгой. Поэтому он пошёл своей дорогой и создал Семейку Адамсов, а я пошёл своей и создал мою в этой книге. Мы в чём-то похожи, за исключением того, что мы разошлись и он создал свою чудесную семью и сделал телешоу и мультфильмы и вот он я, сильно припозднившийся, с чем-то похожей семьёй, но не такой смешной.
Семья Эллиотов иногда забавна, но они довольно мрачные.
Странная семья, не правда ли? Все они связаны с моей семьёй. Многое из этого основано на моём детстве, моей тёте, которую звали Нева, моей бабушке.
А откуда появилось имя «Нева»?
Это сокращение от «Невада». У моего отца были золотые и серебряные рудники в Неваде, когда родилась моя тётя. Но дела пошли плохо — ни золота ни серебра не оказалось. Он потерял все свои деньги на этих рудниках. Тем временем, родилась моя тётя. Когда он вернулся из оттуда, он назвал её Невадой, и со временем оно сократилось до «Нева».
А вашей семье не казалось странным, что они обнаруживали себя в ваших рассказах?
Ну, никого из моей семьи уже не было, когда были опубликованы первые из этих рассказов — только моя тётя Нева, и она была очень обрадована, что я поместил её туда. Ей же я посвятил «Золотые яблоки солнца».
А какие герои в «Из праха восставших» — ваши любимые?
О, я думаю мой дядя Эйнар. Рассказ «Дядюшка Эйнар» основан на моём настоящем родственнике — шведе. Моя мама родилась в Стокгольме и приехала в США в возрасте двух лет. У неё было пять братьев и сестёр, и один из них, Эйнар, был моим любимым их всех моих шведских родственников. Он был очень шумным, беспокойным и радостным. Он приходил навещать нас примерно раз в неделю. Он работал в прачечной в моём родном городе и он мог зайти к нам домой, чтобы занести бельё моей маме. Я вырос с ним и я любил его. И поэтому гораздо позже я дал ему крылья и запустил его в небо и он превратился в этот рассказ. Конечно, он был очень этому рад. Он прожил ещё долго.
А были в вашей семье рассказчики?
Моя тётя Нева, она жила по соседству и очень сильно на меня повлияла. От неё я узнал книги про страну Оз. Она мне их читала, когда я был ребёнком, и «Алису в стране чудес» и «Волшебные сказки» братьев Гримм. Она читала мне Эдгара Аллана По, когда мне было лет 8-9. Это было очень сильное и долгое влияние.
А вы делали рисунки, чтобы сопроводить рассказы?
Я нарисовал примитивные наброски Дядюшки Эйнара, потому что мне нравились его крылья, но на них и не стоило смотреть.
Вы довольны тем, как получились «Из праха восставшие»?
Это полная неожиданность, как и всё моё творчество. Иногда, поздно ночью, если я не могу уснуть, я иду вниз, беру одну из своих книг, открываю и читаю и всегда изумляюсь тому, что читаю. Я говорю себе: «Боже, это что я написал?». Чувствую себя очень счастливым. Всё во мне — от бога. Думаю, что я был рождён с талантом — наверное, мы были рождены, чтобы стать сами собой и наша задача в жизни — это выяснить, кто мы, чёрт побери, такие, потому что мы не всегда знаем это сразу. В течение времени ты экспериментируешь и пытаешься, и выясняешь где находится твоя истинная сущность. Писателям повезло, потому что они могут экспериментировать со своими пишущими машинками или ручками, и по 10-15 лет открывать самих себя. Все мои книги — открытия того, с чем я родился и я был счастлив суметь направить себя и найти по пути эти истории.