Фильм «Надвигается беда», студия Диснея, 1983

Фильм вошёл в десятку фильмов ужасов, которые не вредно смотреть детям, по версии американского журнала Empire. Фильм получил кинопремию «Сатурн» (вручается Академией научной фантастики, фэнтези и фильмов ужасов) в 1984 году, причём дважды: за лучший сценарий и как лучший фильм в жанре фэнтези. Несмотря на положительные отзывы в прессе, фильм не окупился в прокате.

Незадолго до выхода фильма из него была вырезана последовательность кадров, где Тёмный Карнавал материализуется из дыма паровоза: дым из двигателя становится верёвкой и тканью шатра, из веток вырастает колесо обозрения, а паутина мутирует в «колесо фортуны». Таким образом, в фильме была впервые использована компьютерная анимация с живым органическим материалом, и она сочеталась с традиционной анимацией. К сожалению, сцена была признана недостаточно убедительной и была вырезана в самую последнюю минуту.

Музыку для фильма первоначально написал Жорж Делерю, но в компании «Disney» её сочли слишком мрачной, отдав предпочтение Джеймсу Хорнеру (известному автору музыки к таким фильмам как «Титаник», «Чужие», «Троя», «Аватар» и многим другим).

Изначально Брэдбери написал «Что-то страшное грядёт» в виде сценария. Это произошло в 1952 году после просмотра музыкального фильма «Поющие под дождём», который очень понравился Рэю. Брэдбери предложил свой сценарий актёру и режиссёру «Поющих» Джину Келли. Келли был впечатлён и хотел сразу приступить к съёмкам, но не смог собрать достаточного количества денег. Только после этой неудачи Брэдбери переписал историю в качестве романа, который был опубликован в 1962 году.

Давней мечтой Рэя Брэдбери было увидеть «Что-то страшное грядёт» на большом экране. В 1982 году компания Дисней приобрела права на экранизацию этого произведения. Но путь от книги к фильму оказался долгим и трудным.

Всё началось в 1950 году, когда в дверь квартирки четы Брэдбери постучал некий молодой человек, студент Университета Южной Калифорнии. Его имя было Сэм Пекинпа, и он был начинающим режиссёром, а также большим поклонником творчества Брэдбери. Пекинпа приехал только чтобы встретиться с Брэдбери, и после короткой беседы они расстались, даже и не подозревая, что их путям снова предстоит пересечься пару десятков лет спустя. В 1971 году Пекинпа, будучи уже маститым режиссёром, снова вышел на Рэя Брэдбери, на этот раз по поводу экранизации «Что-то страшное грядёт». Хотя Рэй чувствовал, что методы работы этого режиссёра были довольно жёсткими, он, тем не менее, был впечатлён его талантом и отнёсся с энтузиазмом к совместной работе с ним. Пекинпа заверил Брэдбери, что собирается фактически перенести книгу на экран. Именно это и хотел слышать Брэдбери.

Состоялось несколько встреч по поводу предстоящего проекта, в то же самое время Пекинпа искал средства для съёмок фильма. Режиссёр крепко злоупотреблял спиртными напитками, и когда он был пьян, то становился дружелюбным и весьма харизматичным. Во время их встреч они отлично проводили время, однако на поиск финансирования для фильма уходили месяцы, и, увы, безрезультатно. Из-за того, что было потеряно столько времени, Рэю начинало казаться, что Пекинпа просто тянет резину, утратив интерес к проекту. Чтобы продемонстрировать своё доверие и желание работать именно с Пекинпа, Брэдбери предложил продать права на экранизацию за один доллар, однако Пекинпа отказался.

В конце концов, в 1977 году Рэй согласился продать права на экранизацию романа кинокомпании Парамаунт. Рэю было поручено писать сценарий. На той же неделе, когда стало известно о продаже прав на экранизацию, Рэю Брэдбери пришла посылка: маленький колючий кактус и банка вазелина. К посылке прилагалась записка: «Разрежьте этот кактус на три части: одна для вас, одна для вашего режиссёра и одна для вашего продюсера. Используйте вазелин по назначению». Рэй был ошарашен. Ему казалось, что у Пекинпа было достаточно времени, чтобы найти финансирование для съёмок картины. «Когда в нём плескался джин, Сэм меня любил; когда же он был трезв, весь его интерес улетучивался», — вспоминал Рэй. Впрочем, посылка его позабавила, и он поместил кактус на крыльце, где тот и стоял, пока через год его не выбросила Мэгги.

Когда представители компании спросили Брэдбери, кого он видит в качестве режиссёра этой картины, Рэй, не задумывась, назвал имя Джека Клейтона. По мнению Брэдбери, Джон Клейтон знал толк в том, что касалось хорошей экранизации его произведений. Однако данная кандидатура вызвала отнюдь не восторженный отклик у менеджеров Диснея. По их мнению, Клейтон был старомодным режиссёром, и в эру дорогостоящих фильмов, напичканных спецэффектами, компания искала новичка со свежим взглядом на кино, способного привлечь молодёжную аудиторию. Рэй Брэдбери поставил ультиматум: или за дело берется Джон Клейтон, или никакого сценария не будет.

Брэдбери помнил Клейтона ещё по работе над фильмом «Моби Дик» с 1953 по 1954 год. Он всегда нравился Рэю, несмотря на напряжение, царившее во время съёмок фильма между Брэдбери и режиссёром Хьюстоном. Теперь же Клейтон сам стал уважаемым режиссёром. Известность ему принесла экранизация романа Фр. Скотта Фитцджеральда «Великий Гэтсби» с Робертом Рэдфордом в главной роли. Это был любимый фильм Рэя и Мэгги.

Вскоре Рэй осознал свою ошибку. Клейтон нанял Джона Мортимера, английского сценариста, известного по работе над мини-сериалом «Возвращение в аббатство Брайдсхед», для того, чтобы тот переписал сценарий, уже написанный Брэдбери. Мортимер был хорошим писателем, но в фантастике совершенно не разбирался. Брэдбери было предложено просмотреть его сценарий и сделать пометки тех моментов, которые он хотел бы изменить. «На следующий день, — вспоминает Брэдбери, — старый наивный Рэй приходит со списком из 12 моментов в сценарии, которые нужно изменить. На то, чтобы просмотреть этот список у Клейтона ушла пара минут. Затем он бросает мне листы через стол со словами „Абсолютно неприемлемо“».

«Конец дружбе, — говорит Рэй, вспоминая об инциденте. — А ведь это я нашёл ему работу! Вы можете себе представить? Я был ранен в самое сердце».

Вскоре, в Бербэнке, штат Калифорния, начались съёмки фильма. Джейсон Робардс был приглашен на роль Чарльза Хэллоуэя, а Джонатан Прайс — на роль Мистера Дарка, хозяина мрачного карнавала, исполняющего мечты жителей маленького городка за определённую цену.

Хотя поступок Клейтона был одним из самых ярких разочарований за всю карьеру Брэдбери, Рэй не мог удержаться от присутствия на съёмочной площадке. После десятилетий неудачных попыток, «Что-то страшное грядёт» наконец-то начали снимать. Несмотря на то, что опыт работы над фильмом был несколько омрачён, Рэй всё же надеялся, что в итоге получится хорошая картина. Его настроение заметно улучшилось, когда он увидел множество прекраснейших декораций. Каждый день в течение двух недель Рэй посещал съёмочную площадку и восхищался детально воссозданными картинами Гринтауна: домами, городской площадью и старой, тёмной библиотекой с её зелёными, словно листва в джунглях, лампами для чтения и высокими стопками книг, между которыми произошло столкновение Мистера Дарка и Чарльза Хэллоуэя. «Это всё еще был мой фильм, — говорил Рэй. — Это была моя книга. И оттого ещё более странной казалась ситуация, что её экранизировал человек, который предал меня».

Наступил момент, когда съёмки были завершены, предстоял премьерный показ фильма. Как и ожидал Рэй, картина оказалось удручающей. По его мнению, всё — редактура, концовка, музыкальное сопровождение фильма — было не так. Аудитория безмолвствовала.

Спустя несколько дней раздался телефонный звонок. На другом конце провода был Рон Мюллер, управляющий компанией «Дисней». Он хотел, чтобы Рэй немедленно приехал в его офис. «Я вхожу в его кабинет, — вспоминает Рэй, — и он говорит: „Я надеюсь, ты не скажешь: А я ведь предупреждал!“. Я сказал: Нет. Сейчас на это нет времени. Постройте декорации заново. Наймите актёров. Я перепишу сценарий». Было решено переписать сценарий, фактически, снять фильм заново, с новой концовкой, новым музыкальным сопровождением. Было потрачено пять миллионов долларов на то, чтобы исправить ошибки Джона Клейтона. Из-за проволочек со съёмками юные актёры в некоторых сценах выглядят заметно старше. Рэй Брэдбери стал-де-факто режиссёром картины, и с апреля 1983 года фильм, наконец, увидел свет в прокате США. Отзывы были разными. Джин Сискел, именитый кинокритик из «Чикаго Трибьюн», суммировал впечатления многих рецензентов, написав: " …начало предельно многообещающее, кульминация — предельно разочаровывающая».