Марсианские хроники / The Martian Chronicles, 1950

Первое прославившее Брэдбери произведение, которое является, по сути, сборником рассказов, объединенных общей темой — историей освоения Марса людьми, судьбой прежних жителей планеты, а главное — судьбами простых людей, оказавшихся в непростых ситуациях.

Экранизации повести «Марсианские хроники»

В 1980 году Майкл Андерсон снял мини-сериал, состоящий из трёх эпизодов. Сценарий написал Ричард Мэтисон, знаменитый писатель и сценарист в жанре фэнтези и фантастики, также участвовавший в создании сериала «Сумеречная зона». Получилась добротная научная фантастика с приключениями и психологическими поворотами сюжета.

В Советском Союзе по мотивам нескольких глав из «Марсианских хроник» Сурен Бабаян снял тяжёлый и мрачный артхаусный фильм «фильм «Тринадцатый апостол», наполненный размышлениями на религиозные темы.

История публикации повести «Марсианские хроники»

В «Марсианских хрониках» Рэй умело объединил серию рассказов о Марсе, написанных в конце сороковых годов, слегка завуалировав их под роман. Будучи повсеместно признанным как мастер короткого рассказа и отличаясь блестящим поэтичным слогом, Рэю только предстояло попробовать свои силы в более крупной прозе. Перед ним возник вопрос: может ли он сделать это? Не иссякнет ли вдохновение Брэдбери на протяжении работы над романом?

«Короткий рассказ способен захватить читателя, ты в волнении пролистываешь его от начала и до конца, — заметил Рэй во введении к „Марсианским хроникам“ издания 1966 года. — Но как можно с упоением проглотить такую длинную штуку, как роман? Как можно оставаться взволнованным день за днём без ущерба для качества этой чёртовой штуки? Так, чтобы не приняться искать объяснения тому или иному ходу и не испортить весь процесс? Так, чтобы не стать излишне настороженным и не разрушить всё?»

Долгое путешествие на Марс для Рэя началось в 1944 году, когда Генри Каттнер, друг и наставник Брэдбери, дал ему копию произведения Шервуда Андерсона «Уайнсбург, Огайо». После прочтения Рэй решил со временем как-нибудь попробовать объединить культуру и быт американского Среднего Запада с любовью к Марсу, зародившейся благодаря знакомству с марсианскими рассказами Эдгара Райса Берроуза. Рэй надеялся однажды написать книгу, подобную «Уайнсбургу», но расположить место действия за миллионы миль отсюда, в далёком космосе, на Марсе.

В июне 1949 года Рэй приехал на междугороднем автобусе в Нью-Йорк с чемоданом в одной руке и портативной (новой!) пишущей машинкой в другой. Пребывая практически на мели, он остановился в хостеле Слоуна, принадлежащем Американской ассоциации молодых христиан (YMCA).
«Со своими рассказами я обошёл не менее двенадцати издателей, — вспоминает Рэй, — и никто из них не был ими заинтересован. Они сказали:
— Мы не публикуем рассказы. Их никто не читает. Может, у вас есть какой-нибудь роман?
— Увы. Я спринтер, а не бегун на дальние дистанции».

Неожиданное решение

К счастью, Дону Конгдону удалось привлечь внимание издательского дома «Даблдэй» к сборнику рассказов Брэдбери. «Даблдэй» готовили к выпуску серию научно-фантастических книг, среди которых планировалось выпустить и сборник Рэя. Однако их интересовали исключительно научно-фантастические произведения; рассказы в стиле фэнтези, истории о сверхъестественном или современная проза их не интересовали. Уже перед самым завершением недельного пребывания Брэдбери в Нью-Йорке состоялась встреча между Конгдоном, Рэем и его издателем, Уолтером Брэдбери (однофамилец) в ресторане «Luchow’s», прекрасно зарекомендовавшем себя заведении, расположенном на 14-й улице недалеко от Юнион-сквер.

Во время обеда Уолтер Брэдбери сказал: «А помнишь те марсианские рассказы, которые ты писал для журналов „Planet Stories“ и „Thrilling Wonder“? Разве не получится книга, если объединить их в одно целое?». Эврика! Решение всё это время было прямо у него перед носом, думал Рэй. И почему только он сам не додумался до него? Хотя отчасти эта идея уже приходила в его голову. «Ещё в 1944 году я написал небольшой рассказ, — вспоминал Рэй, — и назвал его „Путешествие на Марс“ или что-то вроде того. На протяжении нескольких лет моё подсознание заставляло меня продолжать писать рассказы о Марсе, и тут появляется Уолтер и открывает мне глаза на то, чем я занимался всё это время».

Рэй согласился написать синопсис будущей книги и на следующее утро предоставить его издателю. Он помчался назад в хостел, поднялся в свой номер, достал новенькую печатную машинку и засел за работу. В своём эссе «Долгая дорога на Марс» (которое стало введением к изданию, приуроченному к сорокалетию «Марсианских хроник») Рэй писал: «Это была обычная жаркая июньская ночь в Нью-Йорке. Роскошь кондиционеров тогда ещё была недоступна. Я печатал до трёх часов утра. Даже в одном нижнем белье я жутко потел, пока продумывал характер и быт моих марсиан в их странных городах в последние часы до прибытия моих астронавтов». Во время работы над канвой хроник перед глазами Рэя не было ни одного из ранее сочинённых марсианских рассказов. Приходилось воссоздавать их по памяти. На скорую руку он расположил рассказы в виде сюжетной мозаики, которой предстояло буквально перевернуть все представления о научной фантастике.

Договор с издателем

В полдень следующего дня Рэй и Дон Конгдон встретились в офисе Уолтера Брэдбери, где Рэй и представил на их суд свой синопсис. Линией повествования, объединяющей все произведения воедино, ниточкой, протянувшейся от Земли до Красной планеты, стало то, что прибыв на Марс, колонисты невольно принесли бы с собой главные проблемы человечества: расизм, цензуру, загрязнение окружающей среды, а также угрозу полного самоуничтожения посредством атомного оружия. «Сначала я подумал о тех чертах, которые придадут сходство покорению Марса с покорением Дикого Запада, — писал Рэй в неопубликованном эссе „Как я писал свою книгу“, датируемом 17 октября 1950 года. — С раннего детства я впитывал истории о разнообразных приключениях на Диком Западе, которые рассказывали мне отец и дед. События некоторых из них происходили ещё в начале века, когда этот край был гораздо более пустым, заброшенным и одиноким. В душе я знал, что реальный Марс будет тем новым горизонтом, в который Билли Бак, герой рассказов Стейнбека, задумчиво вглядывался, стоя на побережье Тихого океана: великое „Покорение Запада“ было уже окончено, и перспективы удивительных приключений начали неумолимо рассеиваться». Эта идея для романа в рассказах должна была стать зеркалом, отражающим человечество, его ошибки, слабости и недостатки. Книга должна была послужить своеобразным предупреждением о предстоящих опасностях для человеческой культуры. Именно поэтому Рэй всегда любил научную фантастику: этот жанр позволял автору критиковать общество, используя метафору будущего для отображения проблем настоящего.

Уолтер Брэдбери дал добро. Ему понравилась идея, лежащая в основе «Марсианских Хроник». Он уже читал некоторые из марсианских рассказов в журналах, и знал, что Рэй Брэдбери, как восходящая звезда в литературном мире, вполне мог бы стать ключевым автором в научно-фантастическом направлении, которое издательство «Даблдэй» намеревалось продвигать. Сделка об издании «Марсианских Хроник» была заключена прямо на месте.

В результате, когда Рэй заказывал обратный билет на рейсовый автобус в Лос-Анджелес, в его кармане уже лежали чеки на 1500 долларов за «Марсианские хроники» и на 750 долларов за «Лёд и пламя» («The Creatures That Time Forgot»). В Лос-Анджелесе, в процессе работы над «Марсианскими Хрониками», Рэя посетило состояние, которое он любит называть «троюродной сестрой таланта», иными словами — озарение. «Когда я только приступил к работе, в голову пришла мысль: „Как, чёрт возьми, я собираюсь объединить все мои марсианские рассказы в одну книгу?“». И Рэй вспомнил о книге «Гроздья гнева» Джона Стейнбека, которую он прочитал в 1939 году в автобусе во время возвращения с первого мирового конвента, посвященного научной фантастике. «Я посмотрел на эту книгу, и тут меня озарило. Господи, Стейнбек написал роман, где каждая глава является своеобразной метафорической поэмой, посвящённой то черепахам, то религии, то духу времени. Мне есть чему поучиться».

Удерживая в голове эту структуру, Рэй принялся объединять разнообразные истории путём написания коротеньких связующих глав. На протяжении всего лета 1949 года Рэй занимался тем, что внимательно перечитывал все свои марсианские рассказы, которых насчитывалось не менее 24, решая, какие из них вплести в ткань повествования книги.

Исторические корни образа Марса

Представления о Марсе, сложившиеся у Брэдбери, были навеяны наблюдениями итальянского астронома XIX века Джованни Вирджинио Скиапарелли (Giovanni Virginio Schiaparelli), который открыл и нанёс на карту последовательность глубоких линий, пересекающих поверхность планеты. Скиапарелли называл эти линии руслами, но в переводе на английский название превратилось в «каналы». Новость о наличии русел рек на Марсе вызвала неслыханное для той эпохи волнение по поводу вероятности наличия жизни на этой планете.

Однако ещё большее влияние на Рэя оказали работы американского астронома Персиваля Лоуэлла, развившего и углубившего мысль о каналах. Лоуэлл издал три книги, в которых были задокументированы наблюдения в телескоп, начиная с 1895 года. Он создал подробные карты марсианской поверхности с указанием сотен линий и пересечений, которые, согласно его заключениям, были ничем иным как искусственно созданными водными путями и оазисами. Как считал Лоуэлл, вода перенаправлялась с тающих полярных шапок, насыщая тёмные области на поверхности Марса, которые наверняка были плодородными землями. Светлые же области, как он предполагал, были пустынями.

Именно эти романтические представления викторианской эпохи отразились на образе планеты, который рисовал себе Брэдбери. Марс Брэдбери был прекрасен и далёк от реальности. На его планете была атмосфера, холмы Марса имели голубой оттенок. Научный аспект для автора был не столь важен. Пока читатели верили в его истории, пусть даже научная их сторона была небезупречна, точность не имела значения. Важнее всего была сама метафора. Его Марс противоречил естественнонаучной концепции, установленной редактором журнала научной фантастики «Astounding» Джоном Вудом Кэмпбеллом. И поэтому Рэй Брэдбери всегда был аутсайдером по сравнению с приверженцами чистоты жанра, был писателем, исключённым из великого триумвирата Айзека Азимова, Роберта Хайнлайна и Артура Кларка (хотя в массовом представлении триумвират столпов научной фантастики выглядит иначе: Азимов, Брэдбери, Кларк).

Рэю никогда не было до этого дела. В его представлении, он работал над чем-то большим, чем просто фантастика: он создавал миф. История Марса, написанная Рэем, принимала форму истории человечества, полной чисто человеческих проблем, повествующей о насущном для человечества. Это была аллегория, перенесённая в иной мир. Во время создания своего образа Красной Планеты Рэй дал полную свободу совей фантазии. «[Брэдбери] задавал настроение всего несколькими словами, — писал Айзек Азимов в 1981 году. — Он не стеснялся дергать за струны души, вызывая почти поэтическую ностальгию. Он создал свой образ Марса, будто бы прямиком из XIX века, полностью игнорируя открытия века XX. На самом деле, создается впечатление, будто Брэдбери живет в XIX веке, в небольшом городке на Среднем Западе, где он и вырос…».

Книга, прославившая автора

Издание «Марсианских Хроник» планировалось на май 1950 года, и Рэй запланировал поездку в Нью-Йорк, чтобы отметить это событие и встретиться со своим агентом, Доном Конгдоном, а также со своим издателем — Уолтером Брэдбери. На этот раз он не стал брать билет на рейсовый автобус, у него было достаточно денег, чтобы путешествовать поездом. Во время этой поездки Рэй сделал небольшую остановку в Чикаго, чтобы встретиться в Чикагском Художественном Институте с одним фанатом научной фантастики, с которым он состоял в переписке. Как только Рэй поднялся по широким ступеням музея, к нему устремилась группа людей. Это были любители научной фантастики, и каждый сжимал в руках только что отпечатанные копии «Марсианских Хроник». Знакомый, с которым намеревался встретиться Рэй, рассказал им, что автор находится в городе. И каким-то образом (Рэю так и не удалось узнать, каким) им удалось раздобыть копии его новой книги до её официального выхода в издательстве. И вот на ступенях художественного института группа молодых людей обступила Брэдбери, каждый из них протягивал Рэю ручку и копию книги. Каждый из них мечтал заполучить автограф Рэя Брэдбери.