На следующий день мы обошли "Кортаун-хаус", старинный особняк, в котором остановился мой режиссер. Здесь был большой луг, а за ним лес, потом опять луг и опять лес.
Посреди луга мы наткнулись на довольно крупного черного быка.
- A-гa! - возопил Джон и скинул с себя свое пальто.
Он наступал на быка с криками:
- А-а, торо! Торо! А-а!
Через минуту мне подумалось, что одному из нас суждено умереть. Уж не мне ли?
- Джон! - издал я тихий крик, если такое возможно. - Пожалуйста, надень пальто!
- А-а! Торо! - орал мой режиссер. - О-о!
Бык замер и уставился на нас.
Поднимаясь к себе, я посмотрел в залитое дождем окно. По улице, при свете фонаря, проезжал велосипедист. Он был в дымину пьян. Велосипед вихлял по мостовой, а седока при этом рвало. Но останавливаться из-за этого он не стал, а, продолжая блевать, тупо, урывками крутил педали. Я смотрел, как он исчезает в промозглой мгле.
Затем я на ощупь нашел свой номер, чтобы в нем окочуриться.